18.02.2006 20:37 | Совраска | Администратор
«ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ» ИЗ ОПИЛОК БЮДЖЕТА
Как можно было понять дальше из речей адмиралов, закладка фрегата «Адмирал Горшков» проекта 22350 — это событие для нашего флота поворотное и без малого эпохальное, поскольку с него берет старт полномасштабное переоснащение нашего флота новыми кораблями.
Как раз кстати пришелся и еще один юбилей — столетие отечественного подводного флота, а посему в Питере в эти дни не было недостатка ни в торжественных речах, ни в исторических аналогиях. И не раз ораторы поминали указ Петра Первого «Морским судам быть!», проводя очень лестные аналогии с днем сегодняшним. В смысле, что вот и мы сейчас тоже засучив рукава с чистого листа начинаем флот строить.
Уместно, правда, поинтересоваться: а кто же довел до «чистого листа» и до ларька утильсырья ту грозную морскую армаду, которая досталась по наследству от Советского Союза? Но как-то не принято задавать такие вопросы в торжественную минуту.
Зато сейчас, когда смолк звон литавр и осела пена от шампанского, впору разобраться: а что же, собственно, мы праздновали? Ответ, можно сказать, прозвучал на самой торжественной церемонии: «Впервые за последние 15 лет для российского флота заложен корабль дальней морской зоны. Наш флот снова становится океанским». Отсюда возникает широкое поле для дискуссии: если на суше действует принцип «один в поле не воин», то как обстоит дело на море — один или даже два, три корабля образуют флот или нет?
И пока нет исчерпывающего ответа на этот вопрос, все эти помпезные торжества больше напоминают пиар-акцию по поднятию авторитета президента и Верховного главнокомандующего. И раз уж в Питере поминали царя Петра, то впору вспомнить сцену из романа А.Толстого «Петр Первый», когда во время веселого застолья один из царских любимцев «принимался рассказывать, как Петр, — ну, потешный мальчонка, от земли не видно, а уже государственный имел ум… Бывало, вопрос задаст боярам, и те думают, думают — не могут ответить, а он вот так махнет ручкой и — на тебе — ответ…Чудо… Все за столом, разиня рот, слушали про эти чудеса, и Петр, хотя и не припоминал за собой такого, но — раз другие верят — и сам поддакивал…»
В этом коротком отрывке заключена большая государственная мудрость: раз подданные верят в «чудо», то не стоит их разубеждать. Такими и править легче.
Актуальность этого принципа не пропала и по сей день. Тем более что само «чудо», то есть кардинальное переоснащение флота новыми кораблями на захиревших заводах при нищенском финансировании, лукавые царедворцы предусмотрительно отнесли на дальнюю перспективу — аж к 2020—2030 годам, когда ни Путина, ни их самих у кормила государства уже не будет. То есть ответственность у них по принципу уже другого литературного героя — Ходжи Насреддина, пообещавшего царю Тимуру за такой же срок научить своего осла читать: «За 20 лет наверняка кто-нибудь из них издохнет — либо ишак, либо Тимур».
Так что же представляет из себя первенец обновленного флота? Кое-что можно почерпнуть из диалога между главным инженером проекта фрегата «Адмирал Горшков» Д.Силантьевым и помощником главкома ВМФ И.Дыгало, состоявшегося 3 февраля 2006 года в эфире радио «Эхо Москвы»:
«Д.Силантьев: … Корабль и задумывался как корабль, действующий в дальней морской зоне и в океанской зоне. Обладает значительной дальностью плавания, неограниченной мореходностью.
И.Дыгало: Неограниченной — то есть никакой шторм не страшен?
Д.Силантьев: — Да, именно так».
Таким образом, оживленный обмен мнениями между помощником главкома и главным инженером позволил (к обоюдному удовлетворению) установить, что новому кораблю шторм не страшен. Качество, кстати, довольно редкое и оттого особо ценное в современном российском флоте. Поскольку единственный оставшийся в строю авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» осенью 2003 года попытался было выйти на ходовые испытания, но тут же начал тонуть, и его в спешном порядке пришлось возвращать обратно на судоремонтный завод.
Но поскольку новый фрегат, по крайней мере, непогоды не боится, то естественно узнать: насколько с ним прирастет морская мощь державы? Какую лепту внесет новый фрегат в развитие петровского постулата «Морским судам быть»?
Капитан первого ранга А.Л.Хурсин:
«Флот нужен не для того, чтобы просто «быть», а для того, чтобы выполнять поставленные перед ним задачи. А что такое сам флот? Флот — это инструмент внешней политики, можно сказать, боевое подразделение МИДа. И предназначен он для решения внешнеполитических задач «иными средствами». А как быть, если у государства нет внешней политики? Ведь если начинается «разруха», то начинается она, по определению профессора Преображенского, прежде всего в головах ответственных чиновников.
Поэтому у меня очень осторожный оптимизм вызывают утверждения, что с закладкой фрегата «Адмирал Горшков» для отечественного ВМФ начинается новая эра, и наш Андреевский флаг, дескать, тем самым сразу выходит на океанские просторы. Потому что фрегат — это прежде всего эскортный корабль, предназначенный для охраны соединения кораблей.
Рассуждения же о том, что новый фрегат «способен решать еще и самостоятельные задачи», — это больше «от лукавого». Ибо какие такие «самостоятельные» задачи может решать сторожевик? Главным образом посещение иностранных портов с визитами вежливости. Следовательно, фрегат — это только телохранитель, член свиты, а где же сам король? А королем мирового океана сегодня является авианосец. Конечно, король без свиты — голый, но и свита без короля зрелище довольно комичное.
Поэтому без авианосца рассматривать фрегат как самостоятельную боевую единицу просто несерьезно. Это напоминает мне известную флотскую байку о том, как бригада цыган подрядилась красить корабль. Ну покрасили, приходит капитан, посмотрел на их работу и при помощи ненормативной лексики подзывает к себе цыганского бригадира: мол, что же это вы покрасили только один борт? А он в ответ тычет ему договор, где черным по белому записано: «Мы, бригада цыган с одной стороны, и капитан с другой стороны, договорились покрасить корабль…»
Так же обстоит дело и с фрегатом: без ударного соединения, без авианосца фрегат — это просто сторожевик, который разве что может гоняться за браконьерами в нашей 200-мильной зоне. Потому что нет уже сейчас понятия «морской бой» (так же, как нет боя «лесного» или «болотного»), в современной военной науке используется уже иное понятие — «воздушно-поверхностная операция», в которой огромную роль играет палубная авиация. Так что без авианосцев в современной войне не обойтись. Только где же они, эти авианосцы в современном российском флоте?»
И в самом деле — где? На этот вопрос нетрудно ответить. Авианесущие корабли в нашем флоте до недавнего времени мог пересчитать по пальцам даже инвалид после ампутации руки — было таких кораблей ровным счетом две единицы. Для подсчета и пальцев много не надо, из них даже не сложить полноценный кукиш.
А сейчас и вовсе только один остался — «Адмирал Кузнецов», тот самый, который все никак не может оторваться от причала. И для сопровождения ему, скорее всего, больше нужен не фрегат, а спасательное судно.
А другой — тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Горшков» — Россия уже продала Индии. По странной прихоти адмиралов только что заложенному в Петербурге фрегату дали имя проданного авианосца, что на торжественной церемонии настраивало адмиралов на сентиментальный лад: дескать, не погибла династия боевых кораблей, от деда имя перешло к внуку. По этой логике, когда настанет черед продавать и этот фрегат какой-нибудь великой морской державе — Швейцарии там, или Армении, то это имя, надо полагать, по наследству перейдет уже к прогулочному катеру.
Зато со сроками строительства новых авианосцев адмиралы благоразумно не спешат. И относят это событие к такому далекому будущему, что оно с трудом просматривается в туманной дымке грядущих лет и десятилетий. Прежний главком Куроедов говорил, что «авианосец — это вопрос следующего десятилетия, сегодня говорить об этой составляющей флота рановато». А нынешний главком Масорин выразился еще осторожнее: «В перспективе Военно-морской флот будет иметь в своем составе несколько авианосцев…» А военно-морские эксперты предполагают, что состояние нашей судостроительной промышленности и размеры финансирования не позволяют в обозримом будущем даже и мечтать о такой дорогой игрушке.
Так что у нас уже успеют «перековать мечи на орала», то есть новые фрегаты на иголки, прежде чем новый авианосец вступит в строй.
Такая вот невеселая картина. И встает закономерный вопрос: а для чего же в таком случае сегодня строится новый фрегат? Кого и, главное, куда он должен эскортировать? Похоже, что только прогулочную яхту президента, ничего другого в нашем флоте скоро и не останется.
О катастрофическом состоянии флота уже открыто говорят на самом высоком уровне. Так, в 2004 году в Петербурге состоялся ежегодный оперативно-мобилизационный сбор высшего командного состава всех флотов. И там были преданы гласности просто убийственные данные. По свидетельству газеты «Коммерсант», высшее флотское начальство на том сборе констатировало, что «начиная с 2010 года ВМФ ожидает массовый и невосполнимый вывод из эксплуатации боевых кораблей постройки 70—80-х годов. Например, Россия лишится всех плавучих баз подлодок… у России не останется десантных кораблей, кораблей разведки и гидрографических судов. В результате к 2020 году в боевом составе ВМФ может остаться не более полусотни кораблей».
Исходя из этих реальностей, тогда же, в начале 2004 года, Минобороны разработало план развития Военно-морского флота на период до 2040—2050 годов, который вполне можно назвать концепцией прибрежного плавания. Согласно этому плану Россия отказывается от защиты интересов страны в океанах и, как следствие, отдает предпочтение в строительстве кораблей небольшого класса, действующим в пределах 500-километровой зоны территориальных вод страны.
Как признавал год назад прежний главком ВМФ Куроедов, состояние нашей промышленности не позволяет «строить большими темпами». «Мы уходим от кораблей большого класса, имеющихся сегодня и оставленных нам советским временем, и переходим к кораблям многофункционального применения», — заявил тогда адмирал Куроедов.
Под термином «многофункциональные корабли» скрывались все те же фрегаты и корветы (сторожевики еще меньших габаритов), которые, по словам флотских офицеров, годятся разве что для погони за браконьерами.
Примечательная подробность: изначально собирались строить фрегаты проекта 11356. И для широкой публики этому кораблю выдавались точно такие же хвалебные характеристики, как и нынешнему фрегату пр. 22350: «Фрегат предназначен для ведения боевых действий против надводных кораблей и подводных лодок в океанских и морских районах, а также для отражения атак средств воздушного нападения как самостоятельно, так и в составе соединения кораблей в качестве эскортного корабля». То есть он вам тоже и «океанский» и «самостоятельный».
Но вот происходит смена главкома ВМФ, и в Петербурге вместо фрегата пр. 11356 закладывают фрегат пр. 22350, а широкой публике все это преподносится как эпохальный поворот от концепции прибрежного флота к флоту океанскому. Но складывается впечатление, что новая «океанская концепция» Масорина на поверку выходит все той же слегка перелицованной концепцией прибрежного плавания прежнего главкома Куроедова. Тогда, спрашивается, зачем же столько шума вокруг закладки нового фрегата?
И здесь, кроме очевидного — укрепить репутацию Путина как «сильного лидера», возникает еще одно предположение. Бытует мнение, что в нашей стране в настоящее время отсутствует не только внешняя политика, но и внутренняя. Говорят, что государственную политику у нас сейчас якобы подменила арифметическая сумма интересов тех или иных олигархических групп. Главный же их интерес состоит в «правильном» распиле государственного бюджета. А еще говорят, что пилить бюджет сподручнее, если занять положение со стороны Кремля — куски крупнее отваливаются.
Понятно, все это — зависть, клевета и наговоры. В первую очередь тех, кому от распила ничего не досталось. В доказательство можно взглянуть на ситуацию с фрегатом под этим углом зрения. И сразу же приходишь к выводу: нет и еще раз нет! Не причастны!
В 2002 году заподозрила было петербургская прокуратура, что корпуса эсминцев для Китая «Северная верфь» построила за счет денег из российского бюджета. Но после того, как владельцем «Северной верфи» стал Межпромбанк, за которым стоит близкий Путину банкир Пугачев, даже прокуратура поняла: нет и еще раз нет! Чиста «Северная верфь» перед законом, как белый голубь.
Впору опять вспомнить уже цитированный роман «Петр Первый»: «Мин херц, господи, — сказал Алексашка Меньшиков, вытирая сопли и кровь, — да когда же мы тебя обманывали… Ведь с этим сукнецом-то что вышло?»
Так же и с новым фрегатом. Тендер на строительство серии фрегатов впервые был объявлен еще аж в 2000 году, но не нашлось денег. Затем в 2003 командование ВМФ уже совсем было утвердило эскизный проект, но снова незадача — этот проект не включили в государственный оборонный заказ.
А вот сейчас наскребли денег в бюджете, в тендере участвовали пять судостроительных заводов: калининградский «Янтарь», северодвинский «Севмаш» и три петербургских — «Адмиралтейские верфи», «Северная верфь» и Балтийский завод. И кому же досталась победа, а вместе с ней и заказ? Правильно, «Северной верфи», то есть Пугачеву. И пусть злопыхатели судачат о причинах, мы-то знаем, что президент просто умеет выбирать себе друзей. И выбирает самых достойных. Ведь говорят же: «Скажи кто твой друг, и я скажу кто ты». Так что если судить по друзьям, то президент у нас — это такой человек, которому всегда улыбалось счастье в лотерее.
Интересная деталь. Когда еще только разворачивалась борьба за заказ, директор Балтийского завода О.Шуляковский утверждал, что постройка этих фрегатов на его заводе обошлась бы дешевле, поскольку его предприятие уже построило с 1990 по 2000 год три фрегата пр. 11356 для Индии, и значит, имеет опыт. Немного воды утекло с тех пор, однако сейчас Шуляковский уже не директор Балтийского завода, а сам Балтийский завод перешел в те же руки, что и «Северная верфь» — за ними теперь стоит Межпромбанк. Что только лишний раз подтверждает, каких достойных друзей выбирает себе президент.
При этом интересно сравнить цифры: три фрегата, построенные на Балтийском заводе, обошлись Индии в сумму менее одного миллиарда долларов, значит, каждый немногим более 300 миллионов долларов. Такие же фрегаты предполагалось сперва строить и для России.
Но тут очень кстати наступила эра нового мышления в морской стратегии и подоспела «океанская концепция» развития флота. Вместо пр. 11356 решили строить пр. 22350, перенесли заказ на «Северную верфь», а цена… Вот с ценой-то и начались чудеса. Официально эту цифру никто не называл, она считается секретной, но в прессе упорно фигурирует цифра 400 миллионов долларов. Одновременно наглухо засекречен и сам проект, и начинка, и даже внешний вид нового фрегата.
Однако злые языки судачат, что якобы весь этот покров секретности не более чем дымовая завеса, призванная скрыть очень простой факт: разница между новым и старым проектами отнюдь не так велика, как разрыв между ними в цене. Той же цели, дескать, служит и предусмотренная в проекте технология «стеллс» — сделать корабль-невидимку, но в первую очередь для налоговой инспекции. А вся парадная шумиха вокруг нового фрегата нужна якобы только для того, чтобы скрыть от посторонних, что заказ попал в правильные руки.
Но это, разумеется, просто беспочвенные инсинуации. А в нашей стране продолжается обновление флота на фоне поступательного движения реформ.
Сергей ИВАНОВ,
наш собкор.
Санкт-Петербург
blog comments powered by Disqus
