117 лет назад в крупнейшем американском индустриальном центре Чикаго впервые в истории США произошли небывалые по масштабам и ожесточенности схватки между трудом и капиталом и была пролита кровь рабочих.

«Голос народа будет услышан!», «Придет время, когда наше молчание зазвучит сильнее голосов, которые вы сегодня душите!». Эти предсмертные слова вожаки майских выступлений чикагских рабочих в 1886 году Альберт Парсонс и Август Шпис бросили c эшафота палачам перед казнью во дворе тюрьмы округа Кук в полдень 11 ноября 1887 года.

В обществе истории рабочего движения штата Иллинойс накоплено богатейшее собрание публикаций о майских событиях 1886 года. Выделяется солидный труд известного прогрессивного исследователя Филиппа Фонера — «История рабочего движения в США». А в 1985 году — за год до 100-летнего юбилея Первомая — вышла в свет его новая работа, написанная специально к юбилею. Есть в книге исторический очерк У.Эделмана о памятных событиях 1886 года.

— А всего «чикагских мучеников» было восемь, — говорит Эделман. — Не забудьте назвать Майкла Шваба и Сэмюэла Филдена. Их приговорили к пожизненному заключению. Оскара Небе — к 15 годам каторги. Все они были интересными личностями. Но самой яркой, безусловно, был Альберт Парсонс. В 1873 году он стал одним из руководителей рабочей организации «Рыцари труда». Парсонс был в числе лидеров знаменитой железнодорожной стачки 1877 года, подавленной войсками и полицией. Уже тогда его объявили в буржуазной прессе «лидером американской Коммуны» — свидетельство страха капиталистов, охватившего их в дни Парижской коммуны.

— Было горячее время, — говорит профессор. — Реакционная газета «Чикаго трибьюн» требовала применить против железнодорожников динамит. Предприниматели объединились в «Лигу законности и порядка», которую возглавил магнат Джордж Пульман, тот самый, имя которого потом присвоили известным пассажирским вагонам. Одновременно в Чикаго из штатов Северная и Южная Дакота перебрасывались войска для подавления рабочих.

— Все это, — подчеркивает профессор, — показывает накал классовой борьбы в Чикаго в те времена и то, что Альберт Парсонс и его сподвижники не были новичками в этом противоборстве, когда наступил 1886 год.

В то время в США нарастало движение за 8-часовой рабочий день. «Никакой другой лозунг, — отмечает историк, — не волновал так сердца трудящихся, как лозунг о 8-часовом рабочем дне».

К 1 мая 1886 года оказалась приуроченной всеамериканская забастовка. Ее сплоченно провели сотни тысяч людей во всех крупнейших промышленных центрах страны. В Чикаго замер самый большой в мире железнодорожный узел, остановились фабрики и заводы. 1 мая по Мичиган авеню прошла 80-тысячная демонстрация. Парсонс шел в ee первом ряду.

Напуганные размахом рабочих выступлений, чикагские капиталисты готовили карательный удар. Буржуазные газеты вопили о «красной опасности». (Как тут не заметить, что ею, т.е. «красной опасностью», нынешние российские пробуржуазные СМИ пугают со всех каналов ТВ и желтых листов типа «Коммерсанта» и «Независимой газеты»... Так что для буржуя и олигарха и через 117 лет враг один — пролетарий и коммунист). Готовясь разгромить рабочие организации Чикаго, «отцы» города стянули и привели в боевую готовность крупные силы полиции и наемников компаний. Непрерывно заседал «Комитет граждан». «Расправьтесь с ними в назидание другим», — требовала от имени этого комитета газета «Мейл», указывая на Парсонса и Шписа. «Повесьте их без суда и следствия!» — требовали заправилы «Комитета граждан».

Обстановка в городе до предела накалилась

3 мая, когда в поддержку требований о 8-часовом рабочем дне выступили рабочие завода сельхозмашин «Маккормак харвестинг машинс Компани». Вызванная хозяевами полиция открыла по безоружным людям огонь. Двое рабочих были убиты, многие ранены. Нападения на бастующих рабочих продолжались на следующий день. На вечер 4 мая был назначен массовый митинг протеста на площади Хеймаркет.

— Он проводился с разрешения мэра Чикаго Картера Гаррисона, — поясняет профессор Эделман. — Эта деталь очень важна в свете того, что произошло потом.

Митинг начался в десятом часу вечера. Три тысячи людей слушали Парсонса и Шписа, призывавших рабочих к твердости и организованности, клеймивших полицейские репрессии. На митинге присутствовал сам мэр. Неожиданно на площадь ворвался отряд из 180 полицейских под командованием капитана Бонфилда, которого горожане ненавидели за грубость и жестокость. Участникам митинга приказали разойтись. Едва Филден ответил, что это — мирное собрание, платный полицейский провокатор взорвал бомбу. Полисмены открыли огонь, расстреливая бегущих людей. Шестеро рабочих было убито, более 200 ранено.

Начались массовые облавы и обыски. Полиция врывалась в помещения профсоюзов и типографий, в квартиры и переворачивала все вверх дном в поисках «улик». Арестованными оказались сотни людей.

Потом был суд. На скамью подсудимых посадили 8 человек, имена которых приведены выше. Как подчеркивает историк Ф.Фонер, «это были люди, благодаря боевым качествам и организаторскому таланту которых Чикаго стал одним из главных центров рабочего движения страны».

В 11.30 утра 11 ноября шериф Мэтсон и тюремщик Фольц вывели из камер Парсонса, Шписа, Энгеля и Фишера. С пением «Марсельезы» шли герои на эшафот. Вот как описывал ее один чикагский репортер: «В полнейшем спокойствии четверо приговоренных поднялись на эшафот. Накинули петли. Фишер поправил свою. Шпис улыбнулся и сказал «спасибо», когда поправили его петлю. Потом Шпис крикнул:

— Придет время, когда наше молчание зазвучит сильнее голосов, которые вы сегодня душите!

Парсонс громко добавил:

— Голос народа будет услышан!»

13 ноября 1887 года в последний путь героев Первомая провожало полмиллиона человек. На шестом году после казни, в июне 1893 года, новый губернатор штата Иллинойс Джон Алтгелд амнистировал троих оставшихся в заточении хеймаркетцев, публично признав, что они, так же как и казненные, не были виновны во взрыве бомбы и стали жертвами неправедного суда. В канун объявления этой амнистии на могиле тех, для кого она была запоздалым признанием жестокой несправедливости, был открыт памятник. «Хеймаркетские мученики» стали для рабочих Америки и всего мира символом Первомая.

Павел ГЕТМАН.