Вторая годовщина трагических событий в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года дает повод для многочисленных комментариев и анализа событий, произошедших два года назад, причин, вызвавших их, а также успехов в войне с терроризмом. Помнится, начиная свою антитеррористическую кампанию против талибов, Буш требовал от них: «Бен Ладена живого или мертвого», а потом, объявив бен Ладена «мелкой проблемой», направил американский спецназ на Филиппины для уничтожения действующих там антиправительственных вооруженных отрядов, которые, по мнению американцев, были связаны с бен Ладеном. Потом опасностью номер один для всего мира были объявлены Ирак и его руководство. Американская пропаганда не забывает и другие страны, которые США причислили к «оси зла» и из которых американское руководство по очереди выбирает для себя очередные цели.

     Для любого разумного человека понятно, что борьба с терроризмом, чтобы быть эффективной, не может ограничиться только поисками и нейтрализацией отдельных террористов, даже если они точно идентифицированы. Эта борьба должна также включать действия, направленные на устранение причин возникновения этого явления, т.е. причин, приводящих людей в ряды террористов. Действия же американской администрации за прошедший год показывают, что вопрос о причинах появления терроризма не только не обсуждался теми, кто определяет политику США, но даже и не ставился. Ни президент Буш, ни один высокопоставленный чиновник его администрации не обмолвились ни словом, ни полсловом о причинах этого явления. А как заявил главный редактор авторитетного американского журнала Foreign Affaires Дж. Ходж, «очень мало кто в Америке задается вопросом о причинах терроризма». Нельзя сказать, что в американской администрации нет людей, которые понимают, что стремиться покончить с терроризмом — это прежде всего добиваться устранения его причин. Но если этого не делается, то это, значит, неудобный для официальной Америки вопрос.

     В Европе, однако, этим вопросом задаются. Министр иностранных дел Великобритании Дж. Стро во время своего визита в Иран, проходившего вскоре после 11 сентября 2001 года, опубликовал в одной из тегеранских газет статью, в которой указал, что «одним из факторов, стимулирующих терроризм, является гнев, испытываемый многими людьми в этом регионе в связи с событиями в Палестине». Один из лидеров французских правых и депутат парламента Ф.Сэгэн, отвечая на вопросы парижской «Монд» по поводу причин терроризма, заявил, что в условиях однополярного мира, когда трудно что-либо противопоставить политике единственной сверхдержавы, «главным образом несправедливость и отсутствие перспектив для многих людей улучшить свое экономическое положение» подталкивают людей к терроризму. «Даже устранив бен Ладена, мы не устраним причин терроризма», — подчеркнул он. К.Шваб, организатор известного Всемирного экономического форума в Давосе, заявил, что террористы «руководствуются не только религиозными мотивами, но прежде и более всего социальным неравенством, существующим в мире». Бывший глава Международного валютного фонда М.Комдессю в интервью Международному французскому радио подчеркнул: «Проблема терроризма — это бедность. Нужно бороться с бедностью, которая распространяется. Терроризм — это последнее прибежище отвергнутых». Известный испанский судья Б.Гарсон в интервью газете «Монд» высказался еще более радикально, заявив, что быстрое согласие европейских стран присоединиться к антитеррористической коалиции — это «карикатурное подчинение» сверхдержаве. Он выразил удивление, что европейские страны «не отвергли насильственного решения проблемы терроризма в качестве единственно возможного. Нельзя построить мира на нищете, подавлении слабого сильным».

     Политические лидеры Германии и Великобритании высказались в таком же плане. Г.Шредер заявил, что «мы должны вести борьбу с бедностью, которая питает фанатизм и терроризм», а Т. Блэр, самый преданный в Европе сторонник политики Вашингтона, еще во время военных действий против талибов в Афганистане, сказал, что «бомбардировки Афганистана должны уравновешиваться решением проблемы Ближнего Востока». Таким образом, в общественном мнении западных стран существует понимание того, что проблема терроризма — это не только бен Ладен и члены Аль-Каиды, но и давно существующие и нерешаемые проблемы неравенства и бедности в современном мире.

     В США также существуют люди, которые отдают себе отчет, что причины терроризма коренятся в социальном устройстве современного мира. После трагических событий 11 сентября 2001 года ряд крупнейших европейских газет предоставили свои полосы видным ученым, писателям и общественным деятелям Старого и Нового Света выступить со своими мнениями и соображениями по поводу произошедшей трагедии и ее причин. В числе принявших участие в этом международном обмене мнений по поводу терроризма были и представители интеллигенции США. Выдающийся лингвист современности и профессор Массачусетского технологического института Н.Чомски в лекции, прочитанной в Дели и опубликованной в парижской «Монд», подверг резкой критике политику США за последние десятилетия, которая была направлена на поддержку «террористических государств», использовавших грубую силу против своего населения. При президенте Р.Рейгане США сами и через своих марионеток использовали военную силу, чтобы изменять политические режимы, которые они считали слишком левыми. Он напомнил, что официальную Америку не останавливали даже обвинения в «незаконном применении силы» со стороны Международного суда в Гааге и резолюции Совета Безопасности. Теперь же, когда «то же самое оружие» было направлено против США, а официальная Америка становится в позу знаменосца борьбы с терроризмом, приходится сделать вывод, что для Америки «терроризмом можно называть только то насилие, которое осуществляется против США». Известная американская писательница С.Зонтаг, выступившая в немецкой газете «Frankfurter Allgemeine», назвала события 11 сентября «следствием политики и действий США, а также тех интересов, которые они преследуют в мире». Действия американской администрации после трагедии, которые сводились к заявлениям о «достаточной мощи США и их способности справиться с терроризмом» и заверениям о том, что все идет по плану и террористы будут нейтрализованы, С.Зонтаг назвала психотерапией. «Давайте вместе скорбеть по погибшим», закончила она свою статью, «но давайте не предаваться глупости. Кто может сомневаться, что Америка сильна? Но Америка должна быть не только сильной».

     Трудно представить себе, что официальная Америка не слышит эти высказывания и не отдает себе отчета в том, что для победы над терроризмом необходимо устранить его причину. И если политические лидеры США этого не делают, но с невероятным упорством заняты подготовкой только военных акций по своему единоличному выбору, то, значит, у американской элиты имеются очень серьезные мотивы. На наш взгляд, существует целый ряд соображений, которыми руководствуется политическая элита США. Во-первых, это — экономика. Состояние экономики всего капиталистического мира вот уже два десятилетия находится не в лучшей форме. Это давно обсуждается в экономической литературе и обычной прессе. Некоторое время тому назад лауреат Нобелевской премии по экономике и патриарх американских экономистов Дж. К. Гэлбрэйт в одной из своих лекций охарактеризовал ее состояние как «более благоприятное, нежели мрачный опыт 1930-х годов», но добавил, что «остается вопрос, является ли основной тенденцией современной рыночной системы тенденция к высокой занятости и постоянно возрастающему производству или к относительному застою и безработице». В одном из номеров авторитетного экономического журнала США «Fortune» не так давно можно было прочитать признание того, что экономическое положение в мире «находится в жутком состоянии. Политические деятели не знают, что делать с экономикой. Менеджеры финансовых фондов, которые еще пару лет были на коне, не имеют ни малейшего представления об этом». Застой и кризисные явления в экономики Японии продолжаются уже двенадцать лет. Для Латинской Америки последние два десятилетия считаются «пропавшими зря», поскольку экономический рост в этом регионе был близким к нулю, а ряд стран переживают экономический крах... В Европе также далеко не все благополучно. Например, в Германии, этой третьей по величине экономической державе западного мира, канцлер Шредер так и не смог за годы пребывания у власти выполнить своего основного обещания — понизить уровень безработицы до уровня менее трех миллионов. А на недавно прошедших выборах он буквально с микроскопическим перевесом выиграл у своего соперника. А теперь Германия, а также и Италия официально находятся в стадии спада. У ряда стран Европейского союза бюджетный дефицит угрожающе приближается к уровню, который недопустим по Маастрихскому соглашению о стабильности европейской валюты. Во Франции же он перевалил за этот уровень. Кризисные явления в экономике развитых стран постоянно обсуждаются в последнее десятилетие. Даже огромные разрушения в Европе, вызванные небывалыми наводнениями, лондонская «The Guardian» назвала «политически благоприятными», поскольку позволят стимулировать производство.

     Что же касается экономики США, то, исключая аэрокосмическое и военное производство, остальные отрасли производства заметно проигрывают в конкурентной борьбе с объединенной Европой. В Азии, где Китай вследствие небывало высокой динамики экономического роста вот уже в течение более двух десятилетий каждые семь лет удваивает свой ВНП, экономические перспективы для США также не дают повода для оптимизма. Как недавно писала «The New York Times», «...от Южной Кореи до Индонезии Китай быстро укрепляет свое экономическое присутствие в Азии.., ослабляя экономические позиции США». Поэтому, продолжала газета, «многие считают вступление Китая в ВТО началом неизбежного процесса вытеснения США Китаем».

     2002 год США завершили с небывалым уровнем дефицита торгового баланса — примерно 500 млрд. долларов. Поэтому политическое руководство ищет меры, которые могли бы стимулировать экономику и поставить ее в более благоприятное положение в конкурентной борьбе. Придя к власти, новая администрация уже девять или десять раз понижала процентную ставку для, как объявлялось, стимулирования экономического роста. Чтобы сократить «пустые», с точки зрения производства, расходы, США объявили о выходе из киотских договоренностей о выбросах парниковых газов в атмосферу. После событий 11 сентября прошлого года вопреки постоянно повторяющимся заявлениям о приверженности принципам экономического либерализма и минимального государственного участия в экономике страны было объявлено о колоссальных государственных ассигнованиях в различные отрасли экономики и вооруженные силы. Всю эту программу многомиллиардных вливаний в американскую экономику, и особенно военные программы, пресса назвала «военным кейнсианством». Затем были введены протекционистские тарифы на импорт стали и некоторых других товаров. И в довершение всех этих мер вслед за заявлением одного из руководителей Национальной ассоциации американских промышленников Х.Хабернихта о нецелесообразности продолжения политики сильного доллара, а также президента центрального банка США А.Гринспэна о необходимости сокращения дефицита торгового баланса (Le Monde, 6.06.02: 17) между США, Японией и Европейским союзом началась «валютная война» за относительно более слабую валюту для стимулирования экспорта (последствия этой войны мы видим в понижении курса доллара по отношению к евро).

     Другое, что, надо полагать, беспокоит США, — это не просто быстрый экономический прогресс Китая, но и характер его социально-экономической системы. Крушение СССР сторонники «свободной рыночной экономики» в западном мире объявили «историческим поражением коммунизма», который, по их мнению, был «ошибкой природы» и, следовательно, обреченным с момента своего появления. С небывалой трескотней начала пропагандироваться теория Ф.Фукуямы о «конце истории» и пришествии «тысячелетия новой цивилизации». Но вся эта пропагандистская шелуха быстро приказала долго жить. С исчезновением одной из сверхдержав не только не воцарилась более благоприятная международная обстановка, но обострились многие международные конфликты и появились новые. А социализм не только не исчез с политической карты мира, но и демонстрирует, хотя и на более ограниченном пространстве, свою способность к развитию. Именно это и тревожит политическую элиту США и, обостряя ее инстинкт к самосохранению, толкает ее на противодействие естественному историческому развитию. Забыта теория «конца истории», срочно изобретена теория «столкновения цивилизаций», с помощью которой стараются оправдать небывалые военные приготовления, направленные на достижение эгоистических политических устремлений.

     Все говорит о том, что экономика «свободного рынка» топчется на месте и ей необходим некоторый стимул. Биржевой крах в США и других промышленных странах, произошедший на рубеже столетий, только усилил критику в адрес некоторых институтов современной рыночной системы. Недавно лондонская «The Guardian» и парижская «Le Monde», комментируя финансовые потрясения, коснувшиеся крупнейших акционерных компаний в США и Франции, в результате которых тысячи мелких акционеров полностью или в значительной части потеряли свои вклады, благосклонно цитировали К.Маркса, который, наблюдая возникновение и деятельность акционерных компаний, предвидел развитие стремления у их менеджеров к ограблению мелких акционеров. Но в основной массе на Западе существует стойкая неприязнь к марксизму, который видит во всей сегодняшней финансовой неразберихе на Западе симптомы кризиса. Экономические проблемы в своих странах апологеты рыночной системы предпочитают именовать другими терминами: «спад», «дефляция», «излишние мощности» и т. п. Естественно, они и не склонны применять марксистскую терапию для подобных явлений. Они предпочитают использовать рецепты Дж. Кейнса, экономиста, который, как полагают, спас капитализм во времена Великой депрессии. Кейнс же признавал, что «для капитализма политически невозможно организовать потребление на необходимом уровне, кроме как в условиях войны». Что же касается современных экономистов, то, хотя они не соглашаются друг с другом по поводу причин, которые вызвали Великую депрессию, все они сходятся на том, что именно Вторая мировая война положила ей конец. Видимо, поэтому у американской администрации созрела мысль еще раз решить проблему перепроизводства и застоя с помощью запуска военного производства. С 2003 года США будут направлять на военные расходы 400 млрд. долларов в год, т.е. больше, чем пятнадцать других крупнейших в военном отношении стран мира. Логически вписался в ряд всех этих решений и выход США из договора по стратегической ПРО — шаг, который предполагает существенные расходы на военные цели на долгосрочную перспективу. Вторжение в Ирак стало продолжением военных расходов, а также попутно обеспечивает контроль со стороны США над крупными нефтяными запасами Ирака и закрепляет американское военное присутствие по соседству с Ираном, обвиняемым Америкой в потворстве терроризму, и Китаем.

     Вот что, по нашему мнению, стоит за всей так называемой антитеррористической кампанией США. Постоянные же и бездоказательные утверждения о наличии химического, бактериологического и ядерного оружия в Ираке, а также заявления о существовании угроз для США со стороны других стран — это только благообразные оправдания экспансионистских целей США.