Сам год введения маршальский званий — 1935-й — опровергает устоявшееся представление о том, что тогдашнее руководство страны обратилось к этим традициям только после неудач первоначального этапа Великой Отечественной войны, которые, дескать, вынудили И.В.Сталина и его ближайших соратников активно использовать опыт и традиции старой русской армии. Введение маршальских званий показывает, что этот процесс начался гораздо раньше. Уместно напомнить здесь, что в предвоенные годы большим влиянием в военном руководстве пользовался прошедший все ступени офицерской карьеры в царской армии Б.Шапошников, активно и твердо защищавший ее лучшие традиции. Шапошников, которого чрезвычайно высоко ценил Сталин, стал маршалом Советского Союза в 1940 году, а в первые месяцы войны возглавлял и Генеральный штаб.

Вопреки уверениям «прогрессивных» историков, все восемь полководцев, ставших маршалами в ходе Великой Отечественной войны (Жуков, Василевский, Конев, Рокоссовский, Малиновский, Толбухин, Говоров, Мерецков) били врага не числом, а уменьем, доказав на деле свое превосходство над хвалеными немецкими фельдмаршалами. Они прекрасно владели военной теорией, обогатив ее опытом осуществления блестящих боевых операций, ставших образцами высокого военного искусства. В отличие, кстати говоря, от превозносимого до сих пор до небес маршала Тухачевского, который ничем особым себя в Гражданской войне не проявил, более того, допустил крупнейшие просчеты в организации авантюрного наступления на Варшаву, обернувшегося полным поражением и гибелью десятков тысяч красноармейцев.

Тухачевский, Якир, Уборевич, Путна и другие, якобы невинно пострадавшие в ходе репрессий 30-х годов военачальники, были выдвинуты и поставлены на руководящие посты Троцким в тот период Гражданской войны, когда Красной Армии остро не хватало мало-мальски грамотных, элементарно разбирающихся в военном деле офицеров. В послевоенное же время они вслед за своим благодетелем и покровителем, как неопровержимо показывают опубликованные, наконец, архивные документы, стали на путь прямой государственной измены, подготавливая поражение своей страны в надвигающейся войне с Германией, перед армией которой слепо преклонялись, считая ее «непобедимой» (выражение Тухачевского). Можно представить, чем могла бы закончиться война, останься они на своих командных постах... Сохраняющиеся в том числе на официальном уровне симпатии к этим изменникам вполне объяснимы: пораженцев и губящих армию своими действиями лиц сегодня в высших эшелонах не меньше, если не больше, чем тогда. И снимать их со своих постов никто не собирается.

В 30-е и 40-е годы продвижение по служебной лестнице, присвоение высоких воинских званий осуществлялось по реальным заслугам. Большинство из всех 41 маршалов Советского Союза получили свои звания именно за такие заслуги, не случайно 78 процентов из них имели рабоче-крестьянское происхождение, а 68 процентов были русскими, то есть выдвигались из самой толщи народа, трудовых низов, не имея поддержки и «блата» в «верхних» руководящих структурах. Это уже Хрущев, идя по стопам Троцкого, стал продвигать на высокие, в том числе и военные посты «своих» людей, руководствуясь при этом сугубо личными интересами.

Но в советское время персональные симпатии и антипатии руководителей страны все-таки как-то сдерживались и корректировались хорошо отработанной, устоявшейся системой подбора, выдвижения и продвижения кадров. Сегодня она, по сути, полностью сломана. Недавно бывший командующий российскими Военно-воздушными силами заявил в популярной телепрограмме, что даже в Генштабе, по сути, не осталось специалистов, прошедших все необходимые ступени военной службы. Официальных опровержений не последовало. Возразить, видимо, было нечего. И это в области обороны и безопасности страны, что ж говорить о других сферах...

А ведь были у нас маршалы, способные побеждать лучшие армии мира... И еще будут! Правда, при другом режиме