В ЮЖНОЙ АФРИКЕ в июне — начало зимы. Кому-то может показаться, что зима и Африка — понятия несовместимые. Так вот в ЮАР в это время по ночам бывают минусовые температуры (неподалеку Антарктида). Раз в несколько лет выпадает и снег (правда, лежит он день-два). К счастью, на этот раз, когда я приехал туда, начало южноафриканской зимы оказалось теплее нынешнего российского лета. В Кейптауне была отменная погода. Столовая гора, не закрытая зимними туманами, возвышалась над Кейптауном во всем своем великолепии. Не было и пронзительного ветра с океана, сбивающего с ног туристов на мысе Доброй Надежды.

Правда, в то время как толпы любопытствующих немцев, японцев и китайцев (они очень активно осваивают Африку) штурмовали Столовую гору и знаменитые капские виноградники, для меня основной интерес представлял крошечный участок земли в центре города площадью меньше двух гектаров, где расположены скромный президентский дворец, здания парламента и правительства. Именно там мозговой центр перемен, которые происходят с 1994 года, после ликвидации апартеида и прихода к власти союза Африканского национального конгресса (АНК), Южноафриканской компартии и Конгресса южноафриканских профсоюзов.

Уже подступы к этим зданиям выявляют некоторые особенности южноафриканской политической системы. На входе в президентский дворец всего лишь один пост охраны, где стоит один дружелюбный полицейский. На входе в парламент и здание правительства полиции чуть больше, но лишь потому, что и народу туда идет гораздо больше. Парламент особенно доступный — люди имеют право присутствовать не только на пленарных заседаниях (галерея для посетителей в парламенте ЮАР вмещает около тысячи людей, в Госдуме РФ — человек 30), но и на заседания комитетов.

Никто не смотрит на тебя с нескрываемым подозрением, как в наших присутственных местах. Никто не требует документы. А ведь Южная Африка живет в том же мире, наполненном опасностями, что и Россия. Но даже из-за угрозы терроризма никто не превращает всю страну в осажденный лагерь. Службы безопасности ЮАР действует четко, но незаметно. В любое министерство можно прийти, что называется, с улицы и вам помогут сориентироваться, к кому обращаться, даже не спрашивая, кто вы, откуда и зачем. Правительственные служащие ЮАР, включая высших, доступны и отзывчивы. После грубости, отличающей чиновничество РФ, это поражает, как солнце в осенний день.

Однако все это лишь внешние проявления реальной демократии. Постоянный совет с народом — основа философии деятельности правительства АНК. В один из дней побывал на пресс-конференции главы Департамента правительственной информации Д.Нетшитендже, которую он вел в дружелюбной, свободной манере. Так вот, рассказывая об итогах утреннего заседания Кабинета министров, Д.Нетшитендже буднично упомянул, что предложения правительства по реформе работы маршрутных такси получили поддержку 85% таксистов.

Затем он столь же буднично рассказал, что министры обсуждали усиливающуюся общественную критику в адрес руководства страны и о том, как правительство намерено реагировать на эту критику. Выступавший на пресс-конференции министр провинциального и местного самоуправления Сидни Муфамади говорил, что его план реорганизации системы местной власти выработан на основе консультаций с населением. То есть для них открытость и внимание к мнению общества — привычное дело. А вот в России мнение народа интересует правительство лишь тогда, когда начинается массовое перекрытие дорог.

Разница в том, что власть ЮАР на всех уровнях от федерального до местного в руках людей, вышедших из массовой освободительной борьбы. Если бы не мощная поддержка народа, режим апартеида, отличавшийся склонностью к силовым методам (в России власть делает ту же ошибку, все больше полагаясь на ОМОН как на панацею от всех бед), задавил бы этих людей. Но они боролись за интересы народа, опирались на него, потому и победили. И совет с людьми является для них естественным способом ведения дел. Тогда как для нынешней российской «элиты» свойственно стремление держать все «под контролем», то есть втайне от людей.

На меня произвел неизгладимое впечатление один эпизод. Мы сидели в кафе с бывшим министром образования ЮАР Кадером Асмалом (юрист с международной репутацией, один из известнейших борцов против апартеида). В это время мимо кафе проходил целый класс школьников. Увидев своего бывшего министра, они начали весело махать ему руками. Чуть позже, когда мы шли по улице, столь же радостно его приветствовала другая стайка школьников. «Вот это да», — подумал я. В России министра образования и науки закидывают яйцами студенты и освистывают академики. А в ЮАР министр образования по улице пройти не может без того, чтобы ему не улыбнулся кто-то из его бывших подопечных.

АНК и его союзники из Компартии и профсоюзов у власти уже 12 лет. Работают они, по оценке даже правой, прозападной оппозиции весьма успешно. Но они не намерены предаваться самолюбованию и тем более останавливать программу преобразований. Процесс этот сложный и длительный. Товарищи из АНК откровенно признавали, что лет 5 после прихода к власти они лишь погружались в понимание глубинной сути проблем. Затем потребовалось немало времени, чтобы сформулировать пути и создать эффективные механизмы их решения.

Дело в том, что АНК и его союзники унаследовали от режима апартеида политическую и экономическую систему, обеспечивающую процветание лишь 5 миллионов белых. Черные (африканцы, индийцы и люди смешанной расы) считались таким же «природным ресурсом», как золото, алмазы, платина. То есть они были предназначены приносить прибыль и обслуживать белое меньшинство. Сами же черные южноафриканцы получили от этой системы лишь необходимый минимум, чтобы выполнять эти функции. То есть жили зачастую на грани голодной смерти.

Естественно, они не могли смириться с такой чудовищной несправедливостью. Многие десятилетия они вели борьбу с чрезвычайно жестким режимом белого меньшинства и победили. Но правительство АНК должно заботиться уже не о 5 миллионах белых, а о 40 с лишним миллионах черных и белых граждан. Причем задача не в том, чтобы опустить уровень жизни белых, а в том, чтобы поднять уровень жизни черных. Нужно было фактически строить социально-экономическую систему страны заново.

Это строительство продолжается и поныне. Методично, без рывков, учитывая накопленный опыт (положительный и отрицательный). Но главный критерий неизменный: все должно быть подчинено интересам людей (а не «элиты», как в России). Все должно быть честно и открыто.

Заинтересовавшись выступлением С.Муфамади на пресс-конференции, попросил его о встрече. Кстати, он не только министр правительства ЮАР. Он член Национального исполкома АНК и Политбюро Южноафриканской компартии. В недавнем прошлом — активный участник освободительной борьбы, генеральный секретарь одного из крупных профсоюзов. Молодой, энергичный и очень жизнерадостный. Мы встретились в 8 часов утра (заседания Кабинета министров иногда начинаются и в 7).

Вот что он рассказал. «Мы создаем систему управления, в которой власть максимально приближена к народу. Каждый муниципалитет имеет свой Интегрированный план развития (ИПД), в котором расписано, какие у него потребности, сколько из его бюджета пойдет на жилье, на воду, канализацию, энергоснабжение, на другие потребности. Но эта планы создаются в консультациях с населением. Это установлено законом. Если люди платят за коммунальные услуги, они должна знать, как используются их деньги. Так что все планирование идет снизу вверх. АНК стремится к тому, чтобы народ, который мы мобилизовали на борьбу против апартеида, сохранял мобилизацию на созидательную работу. Мы хотим избежать разрыва между правительством и народом».

ОДНИМ из важных способов связи власти с населением ЮАР является imbizo. Эта принятая с древних времен в Африке форма выработки важных решений, когда взрослое население деревни собиралось в тени дерева и обсуждало острые проблемы. На основании коллективного мнения местный вождь принимал решение и отвечал за его выполнение. (Эта форма, кстати, до сих пор сохраняется в сельской местности.) Так вот, президент ЮАР Т.Мбеки предложил вернуться к этой форме народной демократии. Он сам выезжает на встречу с народом 2 раза в год. Министры обязаны проводить «имбизо» 4 раза в год.

Причем это не парадные отчеты под телекамеры, заканчивающиеся обильными возлияниями приезжего начальства и местной верхушки. Это откровенный разговор с людьми и главным оратором является народ. А президенту и министрам приходится выслушивать критические выступления. Собственно говоря, ради этого все и затевается. При этом правительство не рассыпается по всей стране, а заранее определяет провинцию, на которой следует сконцентрировать усилия. Туда на «имбизо» выезжают все министры и решают проблемы провинции комплексно. Это, однако, не означает, что народ все заботы сваливает на правительство. От людей ожидается активное участие в преобразованиях через общественные организации. Речь идет и о посильном сборе средств, и об участии в работах по благоустройству, и о поддержке мер по ликвидации преступности.

Я спросил товарища Муфамади о финансировании местных органов власти. Ведь в России верхушка сваливает на местные власти все больше обязанностей (за образование, жилье, здравоохранение), но забирает себе большую часть налоговых поступлений. В Южной Африке, по словам С.Муфамади, дело обстоит так: перераспределение обязанностей очень прочно подкрепляется перераспределением финансовых потоков сверху вниз. Но этого все равно бывает недостаточно.

Поэтому правительство АНК стремится помогать нуждающимся районам развивать свою экономику так, чтобы они могли в большей степени покрыть свои потребности. Ведь налоговая база таких мощных промышленных регионов, как Йоханнесбург, Кейптаун или Дурбан гораздо больше, чем в сельской местности. И капиталовложения идут в наиболее развитые регионы и в наиболее прибыльные отрасли. Скажем, в горнодобывающую промышленность. Но это не только лишает инвестиций слаборазвитые районы, но и закрепляет сырьевую, экспортную ориентацию страны, делая ее уязвимой. Поэтому правительство активно развивает внутренний рынок. «Мы считаем важным, чтобы в карманах у людей были деньги», — отметил С.Муфамади.

— А как же насчет инфляции, борьбу с которой правительство России считает своей главной задачей и поэтому сидит на гигантском мешке денег в триллионы рублей, но ничего народу не отдает? — спросил я.

— Мы считаем реальное повышение уровня жизни народа важнее «макроэкономических» показателей, — ответил Сидни Муфамади, — поэтому развитие внутреннего рынка через повышение доходов населения — одна из наших важнейших задач. «В этом смысле мы отчасти смыкаемся с кейнсианской моделью экономики. Однако необходимо видеть и разницу. Европейская буржуазия была вынуждена пойти на повышение доходов населения после Второй мировой войны, ибо была напугана притягательной силой социализма в лице СССР. Кейнсианская модель была ответом капитализма на распространение коммунизма, уступкой рабочему классу. Это был способ снять хотя бы часть противоречий капитализма.

Для нас кейнсианская модель не является ответом на все вопросы. Но мы трезво оцениваем свое положение. Правительство АНК действует в экономической системе западного мира. Мы не можем вступить в борьбу с мировым капиталом. Однако поставили перед собой задачу использовать капиталистическое развитие для того, чтобы быстро поднять жизненный уровень людей и обеспечить условия для развития страны в интересах всего народа, а не только крупного капитала.

Те преобразования, которые мы проводим, особенно в сельской местности, где идет ломка прежних порядков, по сути дела означает настоящую национально-демократическую революцию. Ведь мы не просто возвращаем людям землю, отнятую у них, но и фактически проводим аграрную революцию, ибо мы должны помочь крестьянам техникой, семенами, удобрениями, ликвидировать неграмотность. Сейчас они с трудом обеспечивают продовольствием самих себя. А мы должны помочь им начать товарное производство».

Вот такие широкие планы у наших друзей.

ВСЕ ЭТО не означает, что у власти в Южной Африке находятся исключительно идеалисты-романтики. К сожалению, власть имеет свойством коррумпировать. Даже тех, кто прошел огонь и воду тяжелейшей освободительной борьбы. Таких немного, но они есть. Но ведь в управление страной вовлечена и масса старого чиновничества, и тех кто в борьбе не участвовал, а был призван во власть ввиду своих знаний и навыков. Власть окружена морем бизнеса, для которого взяточничество — привычный метод деятельности. Многие правительства Африки, придя к власти в 60—70-х годах, быстро столкнулись с повальной коррупцией и многие их них с ней так и не справились. Отсюда постоянная политическая нестабильность, экономические кризисы, государственные перевороты и подтасованные выборы.

АНК и его союзники скоро узрели опасность коррупции и начали энергично бороться с ней. Традиционные правоохранительные органы оказались неэффективными. Поэтому в Южной Африке был создан специальный антикоррупционный орган. Среди широкой публики он известен как «Скорпионы». О них там уже ходят легенды: они вездесущи, они всемогущи, они спускаются с неба, они возникают из-под земли. Ни один коррумпированный чиновник, ни один бизнесмен-взяткодатель, ни один наркодилер (а они занимаются и пресечением наркоторговли) не может быть застрахован от того, что в его кабинете или в его доме не появятся «Скорпионы». Затем — суд, полная конфискация и продажа имущества, включая дома, квартиры и мебель в них. Вырученные деньги идут на погашение вреда, причиненного обществу.

Случилось так, что в дни пребывания в Кейптауне мне довелось познакомиться с главой «Скорпионов» Леонардом Маккарти. Встретились в неприметном кафе в центре города. Грозный глава антикоррупционной службы (высокий мощный африканец с волевым лицом и жестким взглядом) подъехал в небольшой машине, явно не соответствующей его статусу. Заметив мой слегка озадаченный взгляд, усмехнулся: «Мы должны быть незаметными».

Столь же удивительным было то, что Л.Маккарти не напускал на себя таинственности, а вполне открыто рассказал приезжему русскому журналисту о сути «Скорпионов». По его словам, эта организация начала создаваться с 1999 года, а в феврале 2000-го парламент принял соответствующий закон. Основные фазы деятельности — анализ состояния преступности, расследование и передача уголовных дел в суд. Последняя фаза особенно важна. Дело в том, что факты коррупции сложно доказать. Поэтому об эффективности «Скорпионов» можно судить по тому, что они добиваются осуждения в 90% случаях, хотя обычный уровень — примерно 16%.

При этом аппарат «Скорпионов» — всего 500 человек. В том числе силовое подразделение (65 человек), обеспечивающее наружное наблюдение, защиту сотрудников и захват преступников. Главное в том, что все эти люди прошли тщательнейший отбор и проверку. Это команда людей с безупречной репутацией. 438 из 500 сотрудников обладают двумя и больше дипломами о высшем образовании. Это очень целеустремленные люди. Сотрудники силовой части «Скорпионов» прошли подготовку на уровне лучших спецподразделений мира.

Тем не менее система действует по принципу «доверяй, но проверяй». То есть деятельность организации (включая перекрестный контроль и плотный контроль со стороны руководства) выстроена так, что «оборотней в погонах» у них быть не может. Попытки «найти подходы» к сотрудникам организации и ее руководству не прекращаются, в том числе и в форме приглашений в зарубежную поездку или посылки ящика вина. Но все это пресекается на корню.

Объясняя, почему его организация стала столь успешной с самого начала, Л.Маккарти рассказал, что они тщательно изучали опыт американского ФБР, английского Скотленд-Ярда, немецкой полиции, спецслужб Кубы и (к моему немалому изумлению)... КГБ СССР. Но в конечном счете они создали свой уникальный, приспособленный именно к условиям Южной Африки антикоррупционный орган.

Принципы «Скорпионов» простые: их должен любить народ, бояться преступники, уважать руководство страны. Что касается основных факторов успеха борьбы с коррупцией, то Л.Маккарти считает, что это поддержка общества, отвергающего коррупцию как социальное зло, сильная политическая воля руководства страны, активное сотрудничество с прессой, тесные связи с коллегами за рубежом, концентрация борьбы с коррупцией в специальной органе.

Очень важным они считают психологическое давление на преступный мир. В 2004—2005 годах «Скорпионы» конфисковали одних только наркотиков на 5 миллиардов рэндов. Этим они основательно дестабилизировали организованную преступность в ЮАР и дали всем понять, что правоохранительные органы не дремлют. «Скорпионы» снимают операции по аресту коррупционеров и передают записи на телевидение. Публично идет распродажа конфискованного имущества. Это производит сильный эффект.

О масштабах деятельности «Скорпионов» может свидетельствовать то, что сейчас они расследуют 700 случаев коррупции, а более 500 дел о коррупции находятся в судах. Причем они не занимаются мелочевкой, а работают на уровне руководства банков или крупных государственных учреждений. Л.Маккарти со смехом рассказал, что однажды отправился навестить своего отца. Тот был наслышан о деятельности «Скорпионов» и когда возник вопрос о численности сотрудников, сказал, что их должно быть не менее 50 тысяч. Вот такой широчайший резонанс получает деятельность этой организации, что число ее сотрудников народная молва завышает в 100 раз.

Однако такие масштабы их деятельности Л.Маккарти вовсе не считает отражением кризисного состояния в Южной Африке. Он сомневается, что международная общественная антикоррупционная организация «Транспэренси Интернешнл» дает верное представление об уровне коррупции в той или иной стране. По его мнению, Южная Африка в этом плане может считаться вполне благополучной страной.

Подведем промежуточный вывод. В Южной Африке власть не командует народом. Она действует в его интересах и стремится убедить его в правильности своих действий. Есть, разумеется, и ошибки, есть и нерешенные проблемы. Но общее направление — на удовлетворение потребностей народа. Это не просто громкие слова. Есть механизм проверки соответствия слов и дел. Механизм общеизвестный — выборы. В ЮАР власть не химичит с выборами, а проводит их честно и открыто. Так вот, без всякого административного ресурса поддержка власти непрерывно растет. Если в 1994 году АНК получил 62,5% голосов, то на последних выборах, в 2004 году — больше 70%.

А вот данные из источников, где к правительству АНК относятся без излишних симпатий. Недавно английская Би-би-си вместе с американским институтом Гэллапа провела всемирный опрос на предмет того, как народ в разных странах относится к своему правительству. Так вот деятельность правительства России одобряет 25% граждан РФ, а деятельность Кабинета министров ЮАР — 63% граждан этой страны. Разницу ощущаете?

О том, почему АНК пользуется возрастающей поддержкой людей, хочу рассказать, опираясь не только на услышанное «вверху», в правительственных кабинетах, но и на увиденное «внизу», в беднейших районах Кейптауна. Но об этом — в следующем номере.

Вячеслав ТЕТЕКИН.

Кейптаун—Москва.